Архив Александра Н. Яковлева

В начале 1950-х годов Советский Союз приближался к рубежу эпох. Стареющий лидер Иосиф Сталин все меньше времени проводил в рабочем кабинете, и все чаще болел. Авторитет вождя оставался непререкаемым, однако вокруг него уже начиналась скрытая «борьба за наследство».

Сталин не был бы Сталиным, если бы не ощутил подобных движений. Ответом на это стала серия громких процессов над видными государственными деятелями, которая, по мнению ряда историков, задумывалась как начало новой «чистки», подобной «большому террору» 1930-х годов.

В то же время стареющий лидер становился все более настороженным и подозрительным, на чем пытались сыграть те, кто хотел добиться его расположения.

Неприязнь Сталина к врачам и евреям, остро проявившаяся на рубеже 1940-1950-х годов, вылилась в одно из самых громких дел последних лет правления вождя - «Дело врачей».

Медики действительно мало чем могли порадовать товарища Сталина - преклонный возраст и тяжелые нагрузки, перенесенные в революционной молодости и в годы войны, давали о себе знать целым букетом болезней, которые с каждым днем снижали его работоспособность.

Сталин же опасался того, что медики могут стать оружием членов его окружения, стремящихся фактически отстранить его от власти и изолировать под предлогом «заботы о здоровье». Опасения эти были не напрасными - в начале 1920-х годов сам Сталин с товарищами по партии проделали нечто подобное с больным Лениным.

Подозрительность Сталина усугублялась еще и тем, что среди ведущих специалистов советской медицины было немало евреев. Болезненное недоверие вождя к представителям этой национальности во многом было связано с крупной неудачей во внешней политике, связанной с еврейским государством.

Советский Союз много сделал для осуществления планов по созданию в Палестине еврейского государства, рассчитывая на союзнические отношения с ним. На практике, однако, все произошло с точностью до наоборот - государство Израиль стало ближайшим союзником США, что в условиях «холодной войны» неизбежно означало острый конфликт с СССР.

Диагноз товарища Жданова

Из опасений и недоверия Сталина и интриг ряда представителей его окружения и родилось печально известное «дело врачей», одним из главных персонажей которого суждено было стать врачу-кардиологу Лидии Федосеевне Тимашук .

Еще с 1920-х годов Лидия Тимашук работала врачом в лечебно-санитарном управлении Кремля. В 1948 году 50-летняя женщина возглавляла в управлении отдел функциональной диагностики, и в этом качестве 28 августа снимала кардиограмму у одного из руководителей страны - Андрея Жданова .

Изучив кардиограмму, Тимашук поставила диагноз - «инфаркт миокарда». Однако профессора, лечившие Жданова, с медиком младшего ранга не согласились, сочтя ее выводы неверными. Все бы ничего, но профессора, посчитавшие, что инфаркта у Жданова нет, назначили ему лечение, прямо противопоказанное при инфаркте. То есть ровно обратное тому, что рекомендовала, основываясь на своем диагнозе, Тимашук.

В ответ на это женщина написала докладную записку вышестоящему начальству. Лечебно-санитарное управление Кремля подчинялось Министерству госбезопасности, но там справедливо сочли, что с медицинскими вопросами должны разбираться медики, и переправили записку начальнику лечебно-санитарного управления Кремля профессору Егорову .

А профессор Егоров как раз и был одним из тех медицинских светил, что отвергли диагноз, поставленный Жданову Лидией Тимашук.

Cоветский государственный и партийный деятель Андрей Жданов. 1937 год. Фото: РИА Новости / Иван Шагин

Никакому начальству не нравится, когда подчиненные жалуются наверх через его голову. Своеволие дорого обошлось Тимашук - ее понизили в должность и перевели в филиал поликлиники.

Наказание для своевольного врача можно было бы считать оправданным, если бы не одно «но» - через три дня после той самой кардиограммы Андрей Жданов скончался от инфаркта.

«Кровавый карлик»

Специалисты изучавшие материалы «дела врачей», тем не менее, полагают, что в этой ситуации правы могли быть профессора, а не Тимашук, поскольку такая кардиограмма может быть не только при инфаркте, но и при других сердечных заболеваниях. Однако факт есть факт - кремлевские профессора оказались после смерти Жданова в достаточно двусмысленной ситуации. Тем более, что Тимашук, убежденная в своей правоте, отправила еще два письма секретарю ЦК ВКП (б) Алексею Кузнецову . Но ответа на них врач-кардиолог не получила.

Михаил Рюмин. Фото: wikipedia.org

Казалось, на этом история закончилась. Но в ходе так называемого «дела Еврейского Антифашистского комитета» в числе лиц, заподозренных во враждебной деятельности, оказался и профессор 2-го Медицинского института в Москве Яков Этингер . Профессор Этингер привлекался к лечению высших государственных деятелей в качестве консультанта и был хорошо знаком со многими «кремлевскими» врачами. За это обстоятельство зацепился молодой и амбициозный следователь по особо важным делам МГБ СССР . Рюмин, за использование в отношении задержанных самых жестоких методов допроса получивший от коллег прозвище «кровавый карлик», счел, что на показаниях профессора Этингера можно создать новое громкое дело о врачах-убийцах, неправильным лечением якобы убивающих руководителей партии и правительства.

Рвение следователей МГБ в отношении профессора Этингера было таким, что несчастный врач вскоре умер в камере. Но маховик уже был запущен, и дело стало набирать обороты.

«Дело врачей» вроде бы подтверждало худшие опасения Сталина, и вождь требовал его скорейшего расследования.

Но вот проблема - объективных и убедительных доказательств врачебного вредительства у следователей не было. И тут в архиве обнаружилась докладная записка врача Лидии Тимашук о неправильном лечении товарища Жданова.

Советские партийные деятели Лазарь Каганович, Георгий Маленков, Иосиф Сталин, Андрей Жданов (слева направо в первом ряду) на даче И. Сталина в Кунцево, 1947 год. Фото: РИА Новости

Патриотка и «убийцы под маской профессоров»

Врача вызвали к следователю, допросили, и на основе ее показаний по «делу врачей» начались массовые аресты.

13 января 1953 года о деле было официально сообщено стране в материале, напечатанном в газете «Правда» под заголовком «Подлые шпионы и убийцы под маской профессоров-врачей».

«Следствием установлено, что участники террористической группы, используя свое положение врачей и злоупотребляя доверием больных, преднамеренно, злодейски подрывали их здоровье, ставили им неправильные диагнозы, а затем губили больных неправильным лечением. Прикрываясь высоким и благородным званием врача — человека науки, эти изверги и убийцы растоптали священное знамя науки. Встав на путь чудовищных преступлений, они осквернили честь ученых.

Жертвами этой банды человекообразных зверей пали товарищи А. А. Жданов и А. С. Щербаков. Преступники признались, что они, воспользовавшись болезнью товарища Жданова, умышленно скрыли имевшийся у него инфаркт миокарда, назначили противопоказанный этому тяжелому заболеванию режим и тем самым умертвили товарища Жданова. Врачи-убийцы неправильным применением сильнодействующих лекарственных средств и установлением пагубного режима сократили жизнь товарища Щербакова, довели его до смерти…Большинство участников террористической группы — Вовси, Б. Коган, Фельдман, Гринштейн, Этингер и другие — были куплены американской разведкой. Они были завербованы филиалом американской разведки — международной еврейской буржуазно-националистической организацией «Джойнт». Грязное лицо этой шпионской сионистской организации, прикрывающей свою подлую деятельность под маской благотворительности, полностью разоблачено».

Только в числе основных фигурантов «дела врачей» значились девять человек, в том числе и профессор Егоров, понизивший Лидию Тимашук в должности за несогласие с диагнозом и докладные записки. А общее число арестованных по делу исчислялось десятками.

Лидия Тимашук было объявлена советской пропагандой главным героем разоблачения «врачей-отравителей». 20 января она был награждена орденом Ленина за «помощь в разоблачении врачей-убийц». «Имя врача Лидии Федосеевны Тимашук стало символом советского патриотизма, высокой бдительности, непримиримой, мужественной борьбы с врагами нашей Родины. Она помогла сорвать маску с американских наймитов, извергов, использовавших белый халат врача для умерщвления советских людей», - писала «Правда».

Указ о награждении Тимашук орденом Ленина. Фото: wikipedia.org

Дело закрыто

О том, чем в итоге должно было закончиться «дело врачей», спорят до сих пор. В СССР ходили слухи, что врачей должны повесить на Красной площади. Некоторые историки полагают, что вслед за казнью врачей должны были начаться массовые депортации советских евреев в Сибирь, но серьезных подтверждений эта версия не находит.

Для оказавшихся за решеткой медиков избавлением от неминуемой гибели стала . «Дело врачей», являвшееся частью подковерной борьбы советских элит за сталинское наследство, моментально стало ненужным и даже вредным. Уже 3 апреля 1953 года все арестованные по «делу врачей» были освобождены, восстановлены на работе и полностью реабилитированы.

«Кровавый карлик» Михаил Рюмин, отстраненный от работы в МГБ «за неспособность раскрыть «дело врачей», был арестован 17 марта 1953 года, а в июле 1954 года приговорен Военной коллегией Верховного Суда СССР к высшей мере наказания с конфискацией имущества и расстрелян.

4 апреля 1953 года Лидию Тимашук лишили ордена Ленина - нет врачей-отравителей, значит, нет и подвига. Правда, в 1954 году она была награждена орденом Трудового Красного Знамени «за долгую и безупречную службу».

Если объективно взглянуть на «дело врачей», то упрекнуть Лидию Федосеевну не в чем. Она как врач поставила диагноз, который считала правильным, не побоялась его отстаивать, несмотря на гнев вышестоящего начальства, что обернулось для нее опалой.

Письма, написанные ей в вышестоящие инстанции - это настойчивость человека, болеющего за дело, которому посвящена вся жизнь, а вовсе не донос мстительной и завистливой к успехам других неудачницы, как это было представлено позднее.

Несправедливо обвиненная

И ненависть, обрушенная советской интеллигенцией на Лидию Тимашук, совершенно незаслуженна.

Одной из причин того, что образ этой женщины получил крайне негативный оттенок, были слова, произнесенные Никитой Хрущевым во время знаменитого доклада «О культе личности и его последствиях», сделанном на XX съезде партии: «Собственно, никакого "дела" не было, кроме заявления врача Тимашук, которая, может быть под влиянием кого-нибудь или по указанию (ведь она была негласным сотрудником органов госбезопасности), написала Сталину письмо, в котором заявляла, что врачи, якобы, применяют непра-вильные методы лечения».

Фраза, сказанная Хрущевым, к реальности имела очень отдаленное отношение. Но благодаря ей на всю оставшуюся жизнь и даже после смерти за Лидией Тимашук закрепилось клеймо «доносчика», «провокатора», «губительницы невинных жизней».

Врач Лидия Тимашук проработала в системе правительственной медицины до самой пенсии, на которую она вышла в 1964 году. По стечению обстоятельств, в том же году товарищи по партии отправили на пенсию и Никиту Хрущева, которому Тимашук во многом обязана своей недоброй славой.

Лидия Федосеевна Тимашук умерла в 1983 году, в возрасте 85 лет. До самых последних дней она пыталась добиться реабилитации в глазах общества, считая, что обвинения в антисемитизме и доносительстве, звучавшие в ее адрес, несправедливы.

Но услышать ее не захотели…

О сущности «дела врачей»
«Дело врачей» - резонансное уголовное дело Советского Союза времен Сталина, возбужденное против известных советских медработников, обвиняемых в заговоре с целью убийства ряда советских деятелей. Этот процесс прославился своей антиеврейской сутью, оставаясь одним из многих подобных среди преступлений сталинского режима.
13 января 1953 года во многих газетах, в частности, в «Правде», была опубликована статья «Подлые шпионы и убийцы под маской профессоров-врачей», повествующая о раскрытии заговора группы террористов из числа медиков. Они были выявлены их коллегой, врачом Лидией Тимашук. Она обратила внимание МГБ на некорректное лечение Жданова, по ее словам, приведшее его к смерти. Суть сообщения заключалась в том, что органами госбезопасности был раскрыт преступный заговор среди высокопоставленных врачей. Утверждалось, что они планировали совершить серию террористических актов с целью устранения ведущих государственных деятелей СССР.
В тексте упоминались арестованные по этому делу профессора и уважаемые люди: Вовси, братья Б.Б. Коган и М.Б. Коган, Гринштейн, Этингер, Фельдман, а также Егоров, Виноградов и Майоров. Им приписывалась работа на различные иностранные разведки, среди прочих британская и японская. В том числе были представлены результаты медицинских экспертиз, признание обвиняемых и другие документальные свидетельства, полностью подтверждавшие их виновность. Врачи обвинялись в постановке заведомо ложных диагнозов, что повлекло неправильное лечении и планомерное умерщвление пациентов. В том числе медикам инкриминировалось отравление А.А. Жданова и А. С. Щербакова и намерение «вывести из строя» ключевых советских военных - маршалов Конева, Говорова, Василевского, и многих других.
Авторы статьи делали упор на сионистский характер заговора. Основным пунктом обвинения утверждалось, что большая часть членов группы завербованы еврейской международной благотворительной организацией «Джойнт», как говорилось, это шпионская сионистская организация, прикрывающаяся маской благотворительности.
Следствие по «делу врачей» вошло в активную фазу еще в предыдущем, 1952 году, и велось сотрудниками госбезопасности под командованием подполковника Рюмина. Началась серия арестов среди медиков, имевших какое-то отношение к высшему эшелону власти. В то же время, руководством МГБ было сформировано общее «дело врачей», таким образом, в общем производстве проходили по обвинению уже 37 человек. Большая часть из них были евреями. Сталин хотел отработать версию о сионистском заговоре и о следе иностранной разведки в деле врачей наиболее полно. Для достижения поставленных целей им были даны указания применять к «заговорщикам» пытки.
Теперь, после опубликования информации о раскрытии заговора и ареста врачей, была подготовлена платформа для очередной антиеврейской кампании. Публикация о «деле врачей» вызвало широкий резонанс среди народа, родственники и коллеги арестованных подвергались гонениям и преследованиям, по всей стране вспыхнули антисемитские настроения. Началась охота на космополитов, при этом большинство из них оказались евреями. Ненависть к евреям стала открытой и общесоюзной, советская пресса получила «карт-бланш» на обвинение евреев во всех грехах. То и дело проходили очередные «разоблачения темных делишек», с главными фигурантами евреями, по всему Союзу начались масштабные увольнения евреев с работы. В этом и заключалась вся суть «дела врачей».
К середине марта 1953 года готовился громкий и показательный судебный процесс, который должен завершиться смертельными приговорами и публичными казнями через повешение на центральных площадях главных городов СССР, но этому не суждено было состояться.
Уже в начале марта 1953 года, незадолго после смерти Сталина, уголовный процесс был свернут. Новый первый заместитель председателя Совета Министров СССР Л.П. Берия, будучи главой МВД, стал инициатором прекращения многих резонансных процессов над «врагами народа», в том числе и «дела врачей». 13 марта была создана специальная следственная группа, получившая приказ пересмотреть дело. По результатам пересмотра «дело врачей» объявили фальсификацией и оно было закрыто, а все обвиняемые (те, кто выжил во время следствия) и их родственники и коллеги оправданы, восстановлены в должностях и полностью реабилитированы уже 3-го апреля.
На следующий день следствие официально объявлено, что признания арестованных были получены с применением «недопустимых методов следствия». Виновным во всем сфабрикованном процессе сделали руководителя следствия Рюмина. На тот момент уже будучи уволенным из органов, он был арестован и, по официальным данным, казнен.
Существует версия, согласно которой в качестве кульминации «дела врачей» планировалась массовая депортация евреев, сродни сталинской депортации крымских татар, что именно в этом была суть всех гонений. Однако эта версия не нашла документального подтверждения.
Таким образом, суть «Дела врачей» во многом заключается в его откровенной надуманности и антисемитской направленности, все обвинения были сфабрикованы исключительно с идеологическими преступными целями, оно стало финальным среди прочих провокаций в рамках антисемитской кампании Сталина. Вскоре после реабилитации всех обвиняемых дело было замято и никакие данные и материалы об этом деле в дальнейшем не публиковались.

Дело врачей (Дело врачей-отравителей, в материалах следствия Дело о сионистском заговоре в МГБ) — уголовное дело против группы высокопоставленных советских врачей, обвиняемых в заговоре и убийстве ряда советских лидеров. Истоки кампании относятся к 1948 году, когда врач Лидия Тимашук обратила внимание компетентных органов на странности в лечении Жданова, приведшие к смерти пациента. Кампания закончилась одновременно со смертью Сталина от инсульта в 1953, после чего с обвиняемых были сняты обвинения, а сами они освобождены от преследований.

.
В тексте официального сообщения об аресте было объявлено, что «большинство участников террористической группы (Вовси М. С., Коган Б. Б., Фельдман А. И., Гринштейн А. М., Этингер Я. Г. и другие) были связаны с международной еврейской буржуазно-националистической организацией „Джойнт“, созданной американской разведкой якобы для оказания материальной помощи евреям в других странах». В связях с этой же организацией ранее были обвинены и проходившие по делу Еврейского Антифашистского комитета. Огласка дела приобрела антисемитский характер и влилась в более общую кампанию по «борьбе с безродным космополитизмом», проходившей в СССР в 1947—1953 годах.

Предыстория "дела"

Во многом данное дело продолжало кампанию по борьбе с космополитизмом (часто использовалось выражение «безродный космополитизм»), которая велась советским руководством начиная с 1948 года и часто приобретала откровенно антисемитские формы, дело Еврейского антифашистского комитета (среди жертв которого был главный врач больницы им. Боткина Б. А. Шимелиович, впрочем, не обвинявшийся в преступлениях по «медицинской линии»). Что касается медицинской стороны обвинений, то важным прецедентом здесь был Третий московский процесс (1938), где среди подсудимых были трое врачей (Казаков, Левин и Плетнёв), обвинявшиеся в убийствах Горького и других. Наиболее близким к «делу врачей» был ряд недавних политических процессов против руководителей компартий в Восточной Европе, в ходе которых к привычным обвинениям в «предательстве» и планах «реставрации капитализма» добавилось новое — «сионизм». На чехословацком процессе Рудольфа Сланского, закончившемся в декабре 1952 казнью 13 человек (из них 11, в том числе Сланский, были евреями), прямо фигурировало одним из пунктов обвинение в покушении на убийство президента республики и одновременно генсека КПЧ К. Готвальда при помощи «врачей из враждебного лагеря». (Готвальд также умер в марте 1953 — через неделю после Сталина).

Следствие по "делу"

Начиная с 1952 года «Дело врачей» разрабатывалось органами МГБ под руководством подполковника М. Д. Рюмина, написавшего в 1951 году донос Сталину о «сионистском заговоре» в органах госбезопасности.

Сталин ежедневно читал протоколы допросов. Он требовал от МГБ максимальной разработки версии о сионистском характере заговора и о связях заговорщиков с английской и американской разведкой через «Джойнт» (сионистская благотворительная организация). Он угрожал новому министру госбезопасности С. Игнатьеву, что если тот «не вскроет террористов, американских агентов среди врачей», то он будет арестован, как его предшественник Абакумов: «Мы вас разгоним, как баранов». В октябре 1952 года Сталин давал указания применять к арестованным врачам меры физического воздействия (то есть пытки). 1 декабря 1952 года Сталин заявил (в записи члена Президиума ЦК В. А. Малышева): «Любой еврей-националист — это агент американской разведки. Евреи-националисты считают, что их нацию спасли США… Среди врачей много евреев-националистов».

Сообщение о начале дела

Проект сообщения ТАСС и материалов СМИ (в частности, газеты «Правда») о аресте группы «врачей-вредителей» был утвержден 9 января 1953 г. на заседании Бюро Президиума ЦК КПСС. Руководителем секретариата И. В. Сталина А. Н. Поскребышевым секретарю ЦК КПСС и руководителю отдела пропаганды и агитации Н. А. Михайлову была направлена служебная записка:

«Т. Михайлову. Посылаю 1 экз. "хроника" арест врачей-вредителей для помещения в газетах на 4-й полосе справа»

Сообщение об аресте врачей и подробности «заговора» появились в статье без подписи «Подлые шпионы и убийцы под маской профессоров-врачей», опубликованной в «Правде» 13 января 1953 года. Статья, как и правительственное сообщение, делала упор на сионистский характер дела: «Большинство участников террористической группы — Вовси, Б. Коган, Фельдман, Гринштейн, Этингер и другие — были куплены американской разведкой. Они были завербованы филиалом американской разведки — международной еврейской буржуазно-националистической организацией „Джойнт“. Грязное лицо этой шпионской сионистской организации, прикрывающей свою подлую деятельность под маской благотворительности, полностью разоблачено». Далее действия большинства арестованных увязывались с идеологией сионизма и возводились к уже фигурировавшему в деле Еврейского Антифашистского комитета С. М. Михоэлсу.

Героем, изобличившим убийц в белых халатах (популярный пропагандистский штамп этой кампании), пропаганда представила Лидию Тимашук — врача, обращавшуюся в ЦК с жалобами на неправильное лечение Жданова еще в 1948 году. «За помощь в разоблачении трижды проклятых врачей-убийц» она была награждена орденом Ленина.

Обвиняемые

В сообщении 13 января говорилось о 9 заговорщиках: профессор Вовси М. С., врач-терапевт; профессор Виноградов В. Н., врач-терапевт; профессор Коган М. Б., врач-терапевт; профессор Коган Б. Б., врач-терапевт; профессор, член-корр. АМН, ведущий врач Сталина, Егоров П. И., который позже был репрессирован со своей женой Егоровой Евгеньей Яковлевной (-1994 г..) (Егоров Петр Иванович 1899—1966 гг.) — оба похоронены на Новодевичьем кладбище, врач-терапевт; профессор Фельдман А. И., врач-отоларинголог; профессор Этингер Я. Г., врач-терапевт; профессор Гринштейн А. М., врач-невропатолог; Майоров Г. И., врач-терапевт. Они были арестованы в период с июля 1951 по ноябрь 1952. Помимо них по «делу врачей» были арестованы еще многие, в том числе создатель и хранитель забальзамированного тела Ленина профессор Б. И. Збарский (декабрь 1952), писатель Лев Шейнин (февраль 1953).

Большинство обвиняемых были евреями, в том числе арестованные чуть позднее врачи Н. А. Шерешевский (врач-эндокринолог, профессор), M.Я. Серейский, Я. С. Темкин, Э. М. Гельштейн, И. И. Фейгель, В. Е. Незлин, Н. Л. Вильк, Я. Л. Рапопорт и другие. К делу посмертно были привлечены также М. Б. Коган и М. И. Певзнер. Утверждалось, что арестованные действовали по заданию «еврейской буржуазно-националистической организации „Джойнт“». Участником заговора был назван и погибший за пять лет до этого в «автомобильной катастрофе» известный актёр С. М. Михоэлс, двоюродный брат одного из арестованных врачей, главного терапевта Красной Армии генерал-майора медицинской службы М. С. Вовси.

Резонанс

«Дело врачей» вызвало преследования родственников и сослуживцев арестованных, а также волну антисемитских настроений по всей стране. В отличие от предыдущей кампании против «космополитов», в которой евреи, как правило, скорее подразумевались, чем назывались прямо, теперь пропаганда прямо указывала на евреев. 8 февраля в «Правде» был опубликован установочный фельетон «Простаки и проходимцы», где евреи изображались в виде мошенников. Вслед за ним, советскую прессу захлестнула волна фельетонов, посвященных разоблачению истинных или мнимых темных дел лиц с еврейскими именами, отчествами и фамилиями. Самым «знаменитым» среди них стал фельетон Василия Ардаматского «Пиня из Жмеринки», опубликованный в журнале «Крокодил» 20 марта 1953 г.

После того, как в советском посольстве в Израиле была взорвана бомба, 11 февраля СССР разорвал дипломатические отношения с Израилем.

Прекращение дела

Бывший следователь по особо важным делам МГБ СССР Николай Месяцев, назначенный разобраться с делом врачей по поручению Сталина, сказал:

Искусственность сляпанного «дела врачей» обнаруживалась без особого труда. Сочинители даже не позаботились о серьезном прикрытии. Бесстыдно брали из истории болезни высокопоставленного пациента врожденные или приобретенные с годами недуги и приписывали их происхождение или развитие преступному умыслу лечащих врачей. Вот вам и «враги народа»

Вопрос о депортации

Существует версия, согласно которой громкий процесс врачей должен был стать сигналом для массовых антисемитских кампаний и депортации всех евреев в Сибирь и на Дальний Восток. По некоторым, документально не подтверждённым данным, было подготовлено письмо, которое должны были подписать видные деятели советской культуры, суть которого сводилась к следующему: «Мы, видные деятели культуры, призываем советское руководство оградить предателей и безродных космополитов еврейского происхождения от справедливого народного гнева и поселить их в Сибири». Предполагалось, что советское руководство должно благосклонно отозваться на эту просьбу. Есть многочисленные свидетельства современников о том, что слухи о депортации циркулировали по Москве сразу после сообщения о начале дела врачей. Появлялись сведения, что евреи были выселены из подмосковного поселка Давыдково вплотную прилегающего к даче Сталина (ныне это территория Давыдковской ул., Славянского бульв., прилегающая к Кутузовскому проспекту, за парком Победы). Свидетельством в пользу того, что Сталин, по крайней мере, рассматривал возможность депортации, некоторые авторы считают то, что 15 января, то есть через два дня после первой публикации «Правды», на митинге студентов и преподавателей Сталинградского механического института, по предложению секретаря парткома, было написано коллективное письмо в ЦК с просьбой выселить евреев за пределы европейской части СССР; сторонники версии о депортации считают, что подобная просьба могла быть санкционирована только сверху.

«Доктор Костырченко сказал мне: „Конечно, проживи он [И. В. Сталин] ещё несколько лет, до этого [депортации советских евреев] вполне могло бы дойти“» (Самсон Мадиевский).

«Дело врачей» 1953 года – название нашумевшего уголовного дело против известных врачей в СССР, 6 из которых были евреями. Врачей обвиняли в заговоре против высокопоставленных лиц ЦК КПСС и убийстве видных членов партии. Поводом для начала расследования стали события 1948 года. Врач Лидия Тимашук поставила секретарю ЦК ВКП(б) Андрею Жданову диагноз «инфаркт миокарда». Но под «давлением» начальства она не только назначила неверное лечение, но и полностью переписала историю болезни – из-за чего товарищ Жданов умер через несколько дней.

Кампания по искоренению космополитизма

Предыстория дела «врачей-убийц», по сути, была финальным этапом кампании по искоренению космополитизма в СССР. Изначально задумывалось как благое дело, но вскоре приобрела уродливые очертания, распространяя идеи антисемитизма.
Дело врачей корнями уходит в 1946 год, когда Сталин для укрепления своих позиций сначала убрал из руководства НКВД Лаврентия Берию. Вместо генерала Меркулова (приближенный Берии) назначил Виктора Абакумова. В КПСС становилось больше «ленинградцев» - Жданов, Кузнецов, Вознесенский. Кузнецов назначил главой лечебно-санитарного управления доктора Егорова – того, кто в будущем будет фигурировать в «деле врачей». Именно Егоров не дал Тимашук «правильно» лечить Жданова, и врач-кардиолог написала донос в ЦК партии. Сталин велел отправить донесение в архив, правда, годом позже на основании этого же доноса Абакумову пришлось учинить «чистку» в Кремлевской больнице, чтобы сохранить свою должность.

Как начиналось дело

13 января 1953 года все крупные газеты СССР опубликовали сообщение со следующим заголовком «Арест группы врачей-вредителей». В сообщении говорилось о том, что «некоторое время тому назад органами государственной безопасности была раскрыта террористическая группа врачей, ставивших своей целью путем вредительского лечения сократить жизнь активным деятелям Советского Союза». Далее говорилось о том, что эти врачи злоупотребляли своим положением и доверием пациентов, диагностировали у пациентов неверные болезни, а неверным лечением их убивали.
В январе 1953 года официально утвердили арест врачей-вредителей, большинство из которых были евреями: Вовси, Этингер, Фельдман, Коган, Гринштейн. Всем предъявили одинаковое обвинение – организация «сионистского» антисоветского заговора против видных членов партии СССР. Также обвинили как участниками еврейской буржуазно-националистической организации «Joint». А Виноградова и Егорова – объявили давними агентами MI-6. Арестовали их раньше, но общество получило информацию только в 1953 году.
Лидия Тимашук, которая «донесла» ЦК КПСС о тайном замысле врачей-вредителей, была награждена Орденом Ленина. Ее объявили народной героиней, которая стала «…символом советского патриотизма, высокой бдительности, непримиримой, мужественной борьбы с врагами нашей Родины»

Расследование дела

Сталин считал, что арестованные врачи связаны с разведкой Англии и США. Он отдал приказ любыми способами «выбить» правду из арестованных, чтобы понять мотивы «врачей-убийц». Естественно, что ни о каком заговоре врачи не знали, и настаивали на невиновности. Тогда всех заключенных перевели в другую тюрьму для ужесточения методов допроса.
Руководителем следствия назначили подполковника Рюмина. Еще в 1951 году он информировал Сталина о заговоре евреев в органах госбезопасности. В октябре 1952 года заговор медиков-евреев был подтвержден, врачей арестовали. В конце ноября «выбитых» сведений показалось достаточно, чтобы доказать вину врачей-убийц. Но Сталин на этом не успокоился, он продолжать давить на министерство государственной безопасности, поэтому аресты продолжились.

Завершение расследования

19 января 1953 года особый сотрудник МГБ Николай Месяцев назначили провести независимое расследование дела врачей-вредителей. Месяцева назначил Сталин. За несколько дней работы над делом Месяцев понял, что дело сфабрикованное, улики фальсифицированные и придуманные, так как «происхождение хронических и возрастных болезней есть результат воздействия врачей-преступников».
Месяц спустя дело объявили недействительным из-за ложных и сфабрикованных улик. 5 марта 1953 года умер Сталин, и антисемитскую политику в СМИ прекратили. Лаврентий Берия 13 марта 1953 года завел отмену уголовного дела, а уже 3 апреля врачей восстановили в должностях.
Награжденную орденом Ленина Лидию Тимашук 4 апреля 1953 года лишили награды, пообещав сохранение должности и авторитета. Но обещания не сдержали: в 1954 году она была уволена на пенсию в расцвете врачебной карьеры, без права получить служебную квартиру и персональную врачебную пенсию.
Подполковника Рюмина за превышение полномочий и издевательства уволили и арестовали. В 1954 году расстреляли.

Дело врачей

По сути, «дело врачей» было обыкновенной реакцией советского правительства на групповщину, кумовство и коррупцию еврейской общины. Очень подробно «дело врачей» проанализировал Мухин в своей книге «Убийство Сталина и Берия». Я здесь приведу лишь краткое изложение фактов, найденных мною в Интернете, убрав их эмоциональную окраску.

Еще в записке Абакумова Маленкову от 4 июля 1950 года обращалось внимание на быстрое развитие групповщины, кумовства и коррупции среди врачей еврейской национальности. Руководитель МГБ Абакумов сообщал: «По имеющимся в МГБ СССР данным, в результате нарушения большевистского принципа подбора кадров в клинике лечебного питания Академии медицинских наук СССР создалась обстановка семейственности и групповщины. По этой причине из 43 должностей руководящих и научных работников клиники 36 занимают лица еврейской национальности, на излечение в клинику попадают, главным образом, евреи. Заместитель директора института питания БЕЛКОВ А.С. по этому вопросу заявил: „Поближе ознакомившись с аппаратом клиники, я увидел, что 75–80 % научных работников составляют лица еврейской национальности. В клинике при заполнении истории болезни исключались графы „национальность“ и „партийность““. Я предложил заместителю директора клиники БЕЛИКОВУ включить эти графы, так как они нужны для статистики. Они были включены, но через пять дней Певзнером снова были аннулированы.

По существующему положению в клинику лечебного питания больные должны поступать по путевкам Министерства здравоохранения СССР и некоторых поликлиник Москвы, а также по тематике института лечебного питания Академии медицинских наук СССР. В действительности в клинику поступают в большинстве своем лица еврейской национальности по тематике института питания, то есть с разрешения директора института Певзнера и заведующего приемным покоем Бременера. Старшая медицинская сестра клиники ГЛАДКЕВИЧ Е.А., ведающая регистрацией больных, заявила: „Характерно отметить, что большинство лечащихся в клинике больных - это евреи. Как правило, они помещаются на лечение с документами за подписью Певзнера, Гордона или Бременера“».

Как видим, речь в записке шла, по сути, о расцвете групповщины на национальной основе, коррупции и кумовства в одном из НИИ медицинского профиля.

Само по себе дело врачей было связано с некомпетентностью докторов, лечивших высокопоставленных деятелей и из-за недостатка медицинской практики часто совершавших серьезные врачебные ошибки. Если кратко, то все началось в 1948 году, когда у лидера ленинградской группы, члена Политбюро, А. Жданова, врачи Лечсанупра не смогли выявить инфаркт миокарда. Клиническая картина была смазана, электрокардиограмма также дала противоречивые результаты. Один врач, Карпай, не нашла признаков инфаркта на электрокардиограмме, другая, Тимашук, посчитала, что инфаркт есть. Консилиум решил, что инфаркта нет. Они направили Жданова в санаторий, вместо того, чтобы прописать строгий постельный режим. Тимашук на всякий случай написала донос, где указала, что у Жданова инфаркт. Как говорят, лучше перебдеть, чем недобдеть. В санатории Жданов умер от инфаркта. Вот тут и начались страдания членов врачебного консилиума. На вскрытии оказалось, что Жданов за несколько дней до этого перенес уже инфаркт. Пришлось Виноградову надавить на другой консилиум, чтобы тот дал такое заключение, которое можно было бы трактовать и так и этак. На 4 года о причинах смерти Жданова забыли.

О его смерти вспомнили после письма старшего следователя следственной части МГБ СССР по особо важным делам подполковника М. Рюмина, переданного Сталину 2 июля 1951 года Г. Маленковым. В письме содержался целый букет серьезных обвинений против министра государственной безопасности В. Абакумова. Одно из них состояло в том, что тот запретил Рюмину, который вел дело арестованного 18 ноября 1950 года бывшего консультанта Лечебно-санитарного управления Кремля (ЛСУК) профессора-терапевта Я. Этингера, расследовать террористическую деятельность последнего, признавшегося, что тот вредительским лечением способствовал в 1945 году смерти секретаря ЦК ВКП(б) А. Щербакова. Более того, Рюмин утверждал, что, получив это показание, Абакумов распорядился содержать подследственного в заведомо опасных для здоровья условиях, чем умышленно довел его до смерти - и тем самым «заглушил дело террориста Этингера, нанеся серьезный ущерб интересам государства».

4 июля 1951 года Рюмин был вызван к Сталину, в кабинете которого в присутствии Молотова, Маленкова, Берии, Булганина состоялось что-то вроде очной ставки с Абакумовым. Тогда же было оформлено решение о создании комиссии Политбюро в составе Маленкова, Берии и заведующего отделом партийных, комсомольских и профсоюзных органов ЦК Игнатьева, а также об отстранении Абакумова от обязанностей министра госбезопасности. А 11 июля по докладу председателя комиссии Маленкова было принято постановление Политбюро «О неблагополучном положении в Министерстве государственной безопасности СССР», которое через два дня в виде закрытого письма было направлено руководству региональных органов партии и госбезопасности.

Интересно, что после смерти Сталина Игнатьев заявил, что при назначении его 9 августа на должность министра государственной безопасности (вместо арестованного Абакумова) вождь будто бы потребовал принятия «решительных мер по вскрытию группы врачей-террористов, в существовании которой давно убежден». Данное свидетельство может быть не чем иным, как попыткой Игнатьева прикрыть свою некомпетентность.

К тому времени уже несколько месяцев проводились интенсивные допросы еще одного действующего лица этой тюремно-следственной драмы - врача С. Е. Карпай, арестованной 16 июля как «скрытой террористки».

Будучи до 1950 года заведующей кабинетом функциональной диагностики Кремлевской больницы, она в 1944–1945 годах средствами электрокардиографии контролировала сердечную деятельность Щербакова и Жданова и допустила профессиональную ошибку. Карпай решительно отрицала инкриминировавшееся ей «заведомо неправильное диагностирование заболевания», но тут всплыло бдящее письмо Тимашук. К делу присоединили смерть Жданова.

В конце сентября 1952 года Игнатьев представил Сталину обобщенную справку Рюмина о результатах допросов арестованных медиков, медицинских экспертиз и т. д., где утверждалось, что кремлевские врачи намеренно умертвили Щербакова и Жданова. Начались аресты. Под стражу взяли докторов Г. И. Майорова и А. Н. Федорова, а также профессора А. А. Бусалова, руководившего Лечсанупром Кремля до 1947 года. 18 октября 1952 года арестовали профессора П. И. Егорова, за полтора месяца до этого смещенного с поста начальника Лечсанупра Кремля. Одновременно арестовали и его жену Е. Я. Егорову, которая дала показания на мужа.

Обратим внимание, в списке арестованных мало евреев. Крайне маловероятно, чтобы Сталин заставлял Игнатьева бороться с евреями-врачами, а тот арестовывал русских. В ноябре были арестованы профессора В. Н. Виноградов, В. Х. Василенко, М. С. Вовси, Б. Б. Коган. А в декабре - профессора А. М. Гринштейн, А. И. Фельдман, Я. С. Темкин. Обратите внимание, врачи евреи появляются только в самом конце…

Профессор Виноградов во время допроса он показал следующее: «5 июля 1948 года электрокардиограммы, снятые врачом КАРПАЙ, не были типичными для инфаркта миокарда, в связи с чем я, ЕГОРОВ, ВАСИЛЕНКО, МАЙОРОВ и КАРПАЙ, после обсуждения между собой, приняли решение инфаркт миокарда не диагностировать. Не буду скрывать, что главная вина за это ложится на меня, так как в определении характера болезни А. А. Жданова мне принадлежало решающее слово.

ВОПРОС: Врач ТИМАШУК, снимавшая у товарища Жданова А. А. электрокардиограммы после КАРПАЙ, сигнализировала вам, что у больного инфаркт миокарда и вы своим лечением наносите ему непоправимый вред?

ОТВЕТ: Такой сигнал был.

ВОПРОС: Как вы поступили?

ОТВЕТ: Мы не послушали ТИМАШУК.

ВОПРОС: Больше того, вы постарались ее дискредитировать?

ОТВЕТ: Признаю.

…Мне сказать в оправдание нечего. Эти факты изобличают неопровержимо. Но тем не менее я все-таки настаиваю, что лично в моих действиях нет злого умысла. Было так. 25 июля, недооценив электрокардиографические данные, я совершил медицинскую ошибку. 28 августа, когда вторично электрокардиограммы, снятые врачом ТИМАШУК, подтвердили, что у А. А. Жданова инфаркт миокарда, а 29 августа с больным случился второй сердечный приступ, я понял, что моя ошибка привела к неправильному лечению А. А. Жданова и грозит больному трагическими последствиями. Начиная с этого момента, я стал делать все для того, чтобы скрыть свою ошибку, выгородить себя и принимавших участие в лечении А. А. Жданова ЕГОРОВА, ВАСИЛЕНКО, МАЙОРОВА и КАРПАЙ, для которых не было секретом, что мы все виновны в преждевременной смерти А. А. Жданова…

31 августа 1948 года, стремясь выбить из рук врача ТИМАШУК ее основной козырь - электрокардиографические данные, я провел заочный консилиум с участием профессоров ЗЕЛЕНИНА, ЭТИНГЕРА и НЕЗЛИНА, которые дали нужное мне заключение.

ЗЕЛЕНИНА я знаю десятки лет, это профессор старой дореволюционной школы, твердо соблюдавший правило „не делай зла другому“, и я был уверен, что если он поймет мое затруднительное положение, то всегда подаст руку помощи. Так оно и случилось. ЗЕЛЕНИН дал расплывчатое заключение, которое впоследствии позволило мне говорить, что консилиум не нашел у больного А. А. Жданова инфаркта миокарда. ЭТИНГЕР тоже близкий мне человек, мои отношения с ним позволяли мне надеяться, что он не подведет меня, а НЕЗЛИН его ученик, всегда следовавший за своим учителем. Короче говоря, все трое - ЗЕЛЕНИН, ЭТИНГЕР и НЕЗЛИН - после того, как в начале консилиума я многозначительно заявил им, что, по моему мнению, у больного инфаркта нет, присоединились к моей точке зрения.

ОТВЕТ: Да, я это признал. При наличии у больного А. С. Щербакова тяжелого заболевания - обширного инфаркта миокарда, осложненного аневризмой сердца, я и привлекавшиеся к его лечению ЭТИНГЕР и ЛАНГ были обязаны создать для него длительный постельный режим. Мы же этот режим до конца не выдержали: в последний период жизни А. С. Щербакова мы разрешили ему излишние движения, которые пагубно отразились на здоровье больного. Особенно на этом настаивал ЛАНГ, который как-то даже заявил больному А. С. Щербакову: „Если бы вы были у меня в клинике, я бы Вас уже выписал“. Это создало у больного А. С. Щербакова ложное впечатление о том, что он может разрешить себе большую нагрузку, чем позволяло состояние его здоровья. Если к этому прибавить еще тот факт, что больной А. С. Щербаков 8 и 9 мая 1945 года совершил две длительные поездки на автомашине и дежурившие при нем врачи РЫЖИКОВ и КАДЖАРДУЗОВ не воспрепятствовали этому, то станет очевидным, что по вине нас, врачей, жизнь А. С. Щербакова была сокращена».

4 декабря 1952 года Сталин вынес на рассмотрение Президиума ЦК вопрос «О положении в МГБ и о вредительстве в лечебном деле». Выступивший с докладом Гоглидзе возложил основную вину за многолетнюю и безнаказанную деятельность «врачей-вредителей» на «потакавших» им Абакумова и бывшего начальника Главного управления охраны МГБ СССР Н. С. Власика (арестовали 16 декабря 1952 года). Поплатился и министр здравоохранения СССР Е. И. Смирнов - его отправили в отставку. В принятом постановлении ЦК «О положении в МГБ» руководству органов госбезопасности предписывалось «поднять уровень следственной работы, распутать до конца преступления участников террористической группы врачей Лечсанупра, найти главных виновников и организаторов проводившихся ими злодеяний».

Наконец, 13 января 1953 года в «Правде» была опубликована статья, в которой утверждалось, что Жданов умер в результате неправильного лечения. Однако, вместо того чтобы назвать истинных виновников смерти Жданова, профессоров Егорова и Виноградова, в статье были почему-то названы врачи еврейской национальности, Вовси, Коган, Фельдман, Этингер, Гринштейн и другие, которые имели к смерти Жданова очень незначительное отношение.

Текст этой статьи вместе с заявлением ТАСС был принят на заседании Бюро Президиума ЦК КПСС 9 января 1953 года. Сталин на нем отсутствовал, и протокол заседания (в отличие от предыдущих) не имеет личной подписи вождя, а на ее месте стоит безликое «Бюро президиума ЦК КПСС». Мухин убедительно доказывает, что именно для МГБ (обратите внимание, опять на сцене оказываются спецслужбы) было выгодно сместить акценты с врачей на евреев.

Между тем в связи с публикацией статьи продолжают появляться безудержные фантазии демократов. Так утверждается, что на заседании Политбюро 9 января 1953 года, где обсуждалось предстоящее заявление ТАСС, Сталин (на самом деле отсутствующий на этом заседании) зачитал-де письмо Лидии Тимашук. По свидетельству же дочери Сталина, после публикации этого письма он очень переживал и говорил, что не верит в нечестность врачей.

Самое интересное, что ряд видных евреев (в том числе и Эренбург) подписали коллективный призыв, требовавший наказания арестованных врачей. Но 2 февраля на коллективном письме евреев появилась краткая помета: «архив», - означавшая, что Сталин дело прекратил. Как жесткая, так и мягкая версия этого письма не были опубликованы, - не разрешил этого сделать именно Сталин. Это что - еще одно проявление его антисемитизма?

Воистину, утверждающие такое, сами, наверное, стали жертвами какого-нибудь «врача-вредителя».

ДЕЛО «КРЕМЛЕВСКИХ ВРАЧЕЙ-УБИЙЦ» (Автор материала А.И. Бернштейн, участник и инвалид Великой Отечественной войны, участник Парада Победы на Красной площади)Этому сугубо политическому, сфабрикованному в 1949–1953 годах следственными органами МГБ делу, именовавшемуся «делом